Политика

Средь шумного бала...

Произведения А. К. Толстого знакомы нам со школьной скамьи. Но вот о жизни самого писателя, как ни парадоксально, известно немного. Дело в том, что большая часть архивов писателя погибла при пожарах, а значительная часть переписки была уничтожена после смерти Толстого его женой. Исследователям творчества писателя приходилось восстанавливать факты его жизни буквально по крупинкам.

А надо сказать, что жизнь Алексей Константинович прожил очень интересную.
Вскоре после его рождения в семье Толстых произошёл разрыв — мама Анна Алексеевна (урождённая Перовская, внебрачная дочь всесильного графа Разумовского) забрала шестинедельного Алёшу и уехала в своё имение. И больше к графу Константину Петровичу Толстому не возвращалась. Воспитателем Алёши, по сути заменившим ему отца, стал брат матери писатель Алексей Алексеевич Перовский, более известный под своим литературным псевдонимом Антоний Погорельский. Сама судьба, казалось, благоволила Толстому — благодаря причастности к двум влиятельнейшим дворянским родам — Толстых и Разумовских — и родству с популярным писателем Погорельским он ещё в детском возрасте познакомился с Пушкиным, во время поездки с мамой и дядей в Германию — с Гёте, а поездка в Италию связана со знакомством с великим художником Карлом Брюлловым, который позднее напишет портрет юного Толстого.

Портрет юного Толстого, написанный К.Брюлловым

Товарищем по играм стал для Толстого наследник престола, будущий император Александр II. Известен случай, когда вместе с Алёшей и Александром в солдатиков играл и сам император Николай I.
Зимой 1851-го графу Алексею Константиновичу Толстому было уже тридцать три года.

Разумеется, к тому времени он уже получил блестящее образование и изысканное воспитание. Вел, по его же выражению, «весьма светскую жизнь», танцевал на балах, и тяготился только одним: его не отпускали от царской службы, а художественная натура графа требовала свободы. Отголоски размышлений об этом остались и в его стихах:

Сердце, сильней разгораясь от году до году,
Брошено в светскую жизнь, как в студеную воду…

Мать Алексея Константиновича, Анна Алексеевна, ревниво относилась к любому увлечению сына – будь то стихи или женщины. Именно она положила конец его романам с княгиней Еленой Мещерской, с графиней Клари… При первых же проявлениях какого-либо серьезного чувства «ее Алеши» Анна Алексеевна впадала в болезненное состояние, которое требовало незамедлительного длительного лечения за границей и безотлагательного присутствия любящего сына. При всем том, что Алексей обладал смелостью и огромной физической силой: заламывал на охоте медведя, перебрасывал двухпудовую гирю через флигель, гнул подковы, он был абсолютно бессилен против собственной матери, и ни в чем отказать ей не мог.

Однажды Алексей Толстой по долгу придворной службы сопровождал наследника на бале-маскараде в Большом театре. Здесь Алексей Константинович и встретил незнакомку, которой пленился. Она почему-то отказалась снять маску, но взяла визитную карточку Толстого, пообещав дать о себе знать. Иван Сергеевич Тургенев уверял потом: он был с Толстым на том балу, где они вместе познакомились с грациозной маской. Она открылась им лишь через несколько дней, пригласив их к себе. «Что же я тогда увидел? – говорил Тургенев. – Лицо чухонского солдата в юбке».

Софья Миллер

Впрочем, незнакомка оказалась умной, образованной женщиной, прекрасно разбиравшейся в искусстве, литературе, философии, знавшей четырнадцать, а по некоторым сведениям, шестнадцать языков. Тот же Тургенев высоко оценил ее ум и литературный вкус, всегда первой читая ей или посылая свои новые произведения. И сетовал в разговоре с ней: «Из числа счастливых случаев, которые я десятками выпускал из своих рук, особенно мне памятен тот, который меня свел с вами и которым я так дурно воспользовался...».

И.С.Тургенев

Что касается Алексея Толстого, то он влюбился без памяти. Вся его лирика, начиная со строк «Средь шумного бала», – это дневник отношений с одной женщиной – Софьей Андреевной Миллер…

Средь шумного бала, случайно,
В тревоге мирской суеты,
Тебя я увидел, но тайна
Твои покрывала черты.
Лишь очи печально глядели,
А голос так дивно звучал,
Как звон отдаленной свирели,
Как моря играющий вал…

Сначала связь сына с замужней женщиной не слишком встревожила Анну Алексеевну. Но потом она стала наводить справки и… пришла в ужас. Держа открытый дом, Бахметевы – родная семья Софьи Андреевны – сильно поистратились. На обаятельную, остроумную девушку, прекрасную музыкантшу и певицу (у нее было редкое по красоте контральто) обратил внимание один из приятелей ее брата, князь Вяземский. Мать Софьи, желая выдать дочь замуж, поощряла их роман. Князь обещал жениться, обольстил девушку, а потом отказался от своих слов. Брат Софи - Юрий, вступился за честь семьи. В результате дуэли, состоявшейся в 1847 году в Петровском-Разумовском, Юрий гибнет. А 29 февраля 1848 году, так и не дождавшись предложения руки и сердца, Софья Андреевна вне брака рожает дочку - Софью Бахметеву (1848-1910, в дальнейшем супруга дипломата и поэта Хитрово Михаила Александровича). Но тогда, во избежания слухов, ребёнка оформили как племянницу, дочь брата Петра, у которого девочка и воспитывалась.
Чтобы бежать из родного дома, где все считали ее виновницей гибели брата, Софья вышла замуж за страстно влюбленного в нее ротмистра Льва Федоровича Миллера, основным достоинством которого были роскошные пшеничные усы. Как и следовало ожидать, брак оказался несчастливым. Супруги вскоре стали жить раздельно.

Тем временем, Софья, не лишенная практицизма, заготавливала запасной вариант с писателем Дмитрием Григоровичем - уж очень нерешительно ухаживал за ней "маменькин сынок" Толстой. С Дмитрием они даже вместе путешествовали по Европе. Затем Григорович, заболев, отстал в дороге. Ну, а: "Когда я возвратился к Бахметьевым, то застал госпожу Миллер лежащею, слабою. У ног ее сидел граф А. К. Толстой, страстно в нее влюбленный... Я не хотел мешать, и мы расстались".... Так ли оно было на самом деле - неизвестно. Надо признать, в преклонные годы Григорович славился приукрашиванием своих любовных подвигов. Но и без этого факта можно представить, как терзалось материнское сердце Анны Алексеевны всеми этими историями!

Дмитрий Григорович

И все же несмотря ни на что, уже зрелые люди, Алексей Константинович и Софья Андреевна смогли пронести свое чувство через множество испытаний. Бракоразводный процесс с Миллером затягивался на неопределенное время, с другой стороны родные поэта предпринимали попытки разлучить их. Мать Толстого устраивала скандалы, обвиняя сына в связи с женщиной сомнительной репутации… Все было против них...
Во время Крымской войны Толстой командовал расквартированной в Одессе ротой. Здесь его настигла страшная болезнь, косившая тогда многих. Вот тогда-то Софья Андреевна и приехала сразу же, как только узнала о тифе. Они решили больше не расставаться. Любовь оказалась хорошим лекарством: Толстой вскоре стал поправляться…
Но только смерть матери позволила влюбленным оформить свои отношения. С первой их встречи минуло целых 12 лет! 3 апреля 1863 года "молодые" обвенчались в Дрезденской православной церкви… Детей у них, увы, не было, и поэтому супруги взяли на воспитание племянников Софьи Андреевны.

Это был почти идеальный брак. Алексей Константинович нашел в Софье Андреевне новую "мамочку", к тому же энциклопедически образованную. Она легко цитировала Гете, Шекспира, Ронсара. У нее был отменный литературный вкус, которому полностью доверял Толстой. Она много читала и ложилась спать только под утро. Супруги встречались за чаем во втором часу дня, и он обычно говорил: "Ну, Софочка, слушай и критикуй". И читал ей вслух написанное за ночь. «Кровь застывает в сердце, – писал жене Алексей Константинович через двадцать лет после «шумного бала», – при одной мысли, что я могу тебя потерять… Думая о тебе, я в твоем образе не вижу ни одной тени, ни одной. Все вокруг лишь свет и счастье…» И в другом письме: «Если б у меня был Бог знает какой успех литературный, если бы мне где-нибудь на площади поставили статую, все это не стоило бы четверти часа – быть с тобой, и держать твою руку, и видеть твое милое, доброе лицо». С годами любовь в сердце Алексея Константиновича не угасала. Да, ее пламень стал спокойнее и ровнее, но не меньше, чем после первой встречи с незнакомкой, навсегда вошедшей в его жизнь.

Минула страсть, и пыл ее тревожный
Уже не мучит сердца моего,
Но разлюбить тебя мне невозможно!
Все, что не ты, – так суетно и ложно,
Все, что не ты, – бесцветно и мертво….

А затем писателя стало подводить здоровье. Невралгия, астма, какая-то новомодная зона — это когда кожу по всему телу точно поливают кипятком. Неимоверные головные боли каждый день. Он стал ходить медленно, осторожно, боясь пошевелить головой, как будто нес на плечах непосильную тяжесть. А лицо сделалось постоянно багровое, все пронизанное толстыми синими жилами. В иные дни мучительно было на него смотреть. И кто-то в Париже (говорят, Тургенев) присоветовал ему лечиться инъекциями морфина. Попробовал — резко повеселел...
И вот однажды, изнуренный страшными головными болями, которые долгое время мучили его, желая забыться, граф принял слишком большую дозу. Заснул в кресле и не проснулся. Ему было пятьдесят восемь… А последние слова его были: «Как я себя хорошо чувствую!»...

После смерти мужа Софья Андреевна жила только воспоминаниями о своей любви; в комнате, забитой портретами Алексея Константиновича, вещами, связанными с ним, все перечитывала его письма и плакала. Многочисленные друзья покойного поэта остались и ее друзьями. Мнение современников о Софье Андреевне подытожила дочь Ф. М. Достоевского Любовь Федоровна: «Графиня относилась к числу тех женщин-вдохновительниц, которые, не будучи сами творческими натурами, умеют, однако, внушать писателям прекрасные замыслы». Действительно, за многим из написанного Алексеем Толстым стоит Софья Андреевна. А сделал он немало. Написал несколько исторических романов (наиболее известные — "Князь Серебряный" и "Царь Федор Иоаннович"); создал „Историю государства Российского от Гостомысла до Тимашева"; был одним из „творцов" знаменитого Козьмы Пруткова; написал множество лирических стихотворений ("Колокольчики мои, цветики степные!", "Край ты мой, родимый край!", "Осень. Обсыпается весь наш бедный сад"). Вдохновляла писателя на его произведения его Муза - Софья Андреевна Миллер-Толстая...

Она пережила А.К.Толстого на двадцать лет. Останки с ее телом поставили в склепе рядом с гробом поэта – такова была обоюдная воля обоих.

Слиясь в одну любовь, мы цепи бесконечной
Единое звено,
И выше восходить в сиянье правды вечной
Нам врозь не суждено.

А через три года после смерти Алексея Константиновича Толстого, в 1878 году, Петр Ильич Чайковский напишет музыку к стихам "Средь шумного бала" и романс войдет в репертуар многих великих исполнителей мира...

Средь шумного бала... Георг Отс